В ГДР 8 мая праздновался как День Освобождения и, сверх того, являлся государственным праздником. И притом без всяких но и если.
Так было, например, и во Франции после 1945 года, пока День Памяти не был отменен президентом Де Голем из-за западных немцев – см. статью Юргена Лауэра «О подавлении и отвержении» в данном выпуске. «Реабилитация» 8 мая состоялась только при Митеране.
Этого не произошло в ФРГ и в объединённой Германии даже после запоздалых слов Рихарда фон Вейцзеккера («8 мая было днем освобождения. Этот день освободил всех нас от человеконенавистнической системы национал-социалистской тирании.»), которые были произнесены лишь в 1985 году. Будущий первый бундесканцлер мечтал на Рейне уже в 1948 году скорее о вооружении страны: когда он перед виллой Хаммершмитт в Бонне, где в свое время была резиденция бельгийского командующего генерала, увидел двойной караул с ружьями, он сказал следующее: «Это мы хотим снова иметь». В это время бывший генерал танковых войск фашистского вермахта Герхард Граф фон Шверин по поручению Аденауэра размышлял о воссоздании военных подразделений, как вспоминал наш автор Вульф Лапинс в своей основательной статье, опубликованной недавно в австрийском военном журнале Österreichische Militärische Zeitschrift.
В Германии до сих пор нет национального памятника 3,3 миллионам убитым советским военнопленным, второй по величине после евреев группе, ставшей жертвой преднамеренных массовых убийств, совершенных немецкими фашистами. Политическому руководству Берлинской республики два года назад – к 70 годовщине празднования 8 мая – даже не хватило приличия, поблагодарить народы Советского Союза и России, которые заплатили за свержение нацистского варварского строя самую высокую цену.
Это подготовило почву для того, чтобы сделать возможным сегодня называть памятник убитым евреям в Берлине «памятником позора» и потребовать поворота на 180 градусов политику памяти, при этом таких людей не исключают из партии и не лишают занимаемых должностей. Следующими будут предложения о переносе дня памяти на более подходящие даты? Возможно, 30 января или 20 апреля?
Мы в этом издании вспоминаем освобождение также и немецкого народа – включая те миллионы, которые еще десятилетия спустя май 1945 года воспринимали лишь как поражение – о чем писалось также в упомянутой статье Юргена Лауера, в стихотворении «Баллада о возвращении моего отца с войны» Генри-Мартина Клемта и в статье Андреаса Петера о концентрационном лагере в Губене.
Редакция журнала Das Bättchen
Перевод с немецкого: Игорь Пересада.
Schlagwörter: 8 мая, День Освобождения
